А с трибун - во все стороны сыплется красноречие,
Улыбается во весь рот да блестит софитами.
Выстилает собою так мягко, что крыть и нечем-то,
В пластилин превращаемся острые, словно бритвы, мы.

Так легко вить верёвки из нас -
всё слепых, доверчивых,
Подсластителем в речи мешая - "удобно-выгодно",
Ну, а если найдётся, вдруг, норов да гуттаперчивость -
С занесением в ящик сосновый без промедленья выговор.

Интеллектом блистает прогресс, горько только - искусственным,
Но для аннигиляции полной такого достаточно.
Для программы неведомо то, что зовётся чувствами,
Микросхемам живое /сказать откровенно/ - до лампочки...

Сарафанное радио здесь - переносчиком "важного",
Мы наивны /на это расчёт/, как итог - послушные.
Не нужны ни свеча, ни сургуч на наказы бумажные...
Уж тем более лишнее - в царстве греметь ружьями.

Жёлтой прессой облизана кость да в народ подана:
"Жизни снова грядут неизбежные улучшения!"

...Я смотрю в зеркала́: "Ну, и как тебе, лжи подданный?"
А в ответ: "Это ты здесь заложник. Вообще не я."